Дунаев - Вера в горниле сомненийДополнительные материалы / Дунаев - Вера в горниле сомненийСтраница 304
Разумеется, Илье Федосеичу до праведности далеко — просто автора увлекло своеобразие его натуры. Зато в рассказе "Кадетский монастырь" (1880) писатель вывел сразу четырёх праведников: директора, эконома, врача и духовника кадетского корпуса — генерал-майора Перского, бригадира Боброва, корпусного доктора Зеленского и архимандрита, имя которого рассказчик запамятовал. Все четверо самоотверженно опекали вверенных им воспитанников. Заметим, что забота о житейском и душевном благополучии исчерпывает для Лескова всё содержание праведничества. В такой заботе, разумеется, не только ничего дурного нет, она трогательна и прекрасна, но выше заглянуть писатель как бы и не желает. Поэтому даже лекция отца архимандрита, в которой содержится приступ к разъяснению догмата о Боговоплощении, строится в опоре на понятия земного благополучия и земных житейских тягот.
Эвдемоническая культура, повторимся, иной опоры для себя и не может искать, помимо ценностей душевного свойства, духовное же бессознательно отвергает, и когда соприкасается с ним, непременно стремится опорочить. Поэтому использует обманный прием: вместо духовного изображает псевдо-духовное. Так провоцируется вывод, что церковность поистине лицемерна.
Так и Лесков. Он словно не взыскует высшего, а идеализирует тягу к земному. Однако, так было бы несправедливо утверждать, есть у Лескова тоска о высшем. Об этом повествует рассказ "Несмертельный Голован" (1880).
Голован — совершеннейший из лесковских праведников — самоотверженно служит людям, и во всех обстоятельствах руководителем себе и другим избирает память о Божием суде. Голован верует искренне и истово, но он малоцерковен. Не то, чтобы он вовсе обходил храм Божий стороной, но и ревностной церковности не выказывал: "неизвестно было — какого он прихода . Холодная хибара его торчала на таком отлёте, что никакие духовные стратеги не могли её присчитать к своему ведению, а сам Голован об этом не заботился, и если его уже очень докучно расспрашивали о приходе, отвечал:
— Я из прихода Творца-Вседержителя, — а такого храма во всём Орле не было".
Такого прихода и во всём свете не сыскать им, приходом этим, весь свет и является. Для Лескова в таком миропонимании заключался, пожалуй, его идеал "всесветной", всех объединяющей религии. Поэтому он не мог удержаться, чтобы не уязвить церковную жизнь. Кощунственно описывая обстоятельства, сопутствующие открытию мощей "нового угодника" (так писатель обозначил святителя Тихона Задонского), автор "Несмертельного Голована" сосредоточил внимание на ложном чуде исцеления, которое продемонстрировал доверчивым паломникам ловкий пройдоха (в корыстных целях, разумеется).
Так писатель проводит свою идею, что в приходе Творца-Вседержителя могут быть праведники, а у Церкви даже чудо — обман.
Главное для человека — быть учеником Христовым, а что осуществимо и вне церковной ограды.
Вот нравоучительная притча "Христос в гостях у мужика" (1881), близкая многим толстовским произведениям того же рода. Лесков рассказывает о купеческом сыне Тимофее Осипове, несправедливо пострадавшем от своего дяди-опекуна, погубившего его родителей, растратившего почти всё его состояние, женившегося на его невесте и ставшего причиной ссылки племянника по суду в отдалённое глухое место. Тимофей, праведный характером и поведением, долго не может простить обидчику, ссылаясь при этом на многие тексты из Ветхого Завета. Мужик-рассказчик, ставший близким другом Тимофея, возражает (и тут Лесков, несомненно, передаёт своё воззрение): " .в Ветхом Завете всё ветхое и как-то рябит в уме двойственно, а в Новом — яснее стоит". По слову же Христа — необходимо простить, поскольку "пока ты зло помнишь — зло живо, а пусть оно умрёт, тогда и душа твоя в покое жить станет".
В конце повествования к Тимофею приходит (через многие годы) претерпевший многие невзгоды обидчик-дядя — и Тимофей видит здесь знак посещения его Самим Христом. Чувство злой мести уступает место прощению и примирению. Автор заканчивает рассказ евангельскими словами: "Любите врагов ваших, благотворите обидевшим вас" (Мф. 5,44).
Перу Лескова принадлежит несколько подобных произведений нравоучительного характера, в которых весьма отчётливо выявились душевные стремления писателя, его горячее желание способствовать нравственному совершенствованию русского народа.