Потерянный континентТеория происхождения христианства / Христос после Иисуса / Потерянный континентСтраница 13
Очевидно, были совершены попытки записать воспоминания тех, кто находился в контакте со средой Иисуса, поскольку они начали вымирать; это делалось не ради получения самой информации, а как способ конкретизации земного фона жизни воскресшего во славе. Судя по скупости этих отрывков, можно заключить, насколько ограниченной была сохранившаяся информация и насколько отличающаяся реальность проглядывала из прорех, оставшихся между несогласованными фрагментами, которые позже были более или менее гармонизированы друг с другом.
Поскольку эти воспоминания были преломлены через гораздо более позднюю точку зрения и в то же время с ними обращались с глубоким уважением, многие фрагменты были перепутаны, став невразумительными при наивном чтении. Например, некоторые иносказания относились более или менее ясно к раннему взгляду на Царство Божье; другой материал очевидно утратил свою укорененность в реальной жизни, поэтому некоторые иносказания остались загадочными. Иносказание обычно придумывается для того, чтобы прояснить что-то темное. Если же иносказание само по себе является темным, то это следует объяснять как результат какой-то перестановки.
В природе вещей глубоко почитаемые реликты не могут быть подделаны; то, что случилось в данном случае, стало структурой, которая органически возникла из новой перспективы Иисуса как Сына Божьего и Спасителя мира, объединила воедино всю массу фрагментов и придала им значение — значение, короче говоря, этой новой перспективы.
Если предположить, что евангелия были полностью сфабрикованы, то не было бы никакого способа узнать что-либо о жизни Иисуса как человека. Если мы вспомним широкие полномочия, присвоенные Церковью, когда христианство стало государственным институтом при Константине Великом в первую четверть IV в., и строгость цензуры, автором которой он стал, которая после него, начиная с V в., стала применяться со всей энергией, то «выживание» нескольких отрывков информации, которые дошли до нас, просто удивительно. Мы обладаем такими отрывками, в сущности, благодаря безразличию к светской истории и благодаря благочестию, которое не позволило исказить традиционные тексты. Несомненно, эта всеохватывающая пристрастность позволяет объяснить отсутствие ясных письменных ссылок на восстание, возглавляемое Иисусом, которое, судя по оставшимся фрагментам и исходя из самой сути данного предприятия, было явно грандиозным.
Необходим некоторый принцип различения между степенями свидетельства. Мне кажется разумным принять в качестве исходного положения глобальную трансформацию перспективы, о которой я уже упоминал, то есть зарождение веры в видение воскресшего Иисуса, трансформацию, которая произошла в период между самим событием и его освещением летописцами.
Я уже упоминал выше о «кардинальном критерии». Все, что в традиционных текстах вступает в противоречие с этой глобальной трансформацией перспективы, является, вероятно, исторически точным. Это дает возможность выделить тексты, противоречащие преобладающей тенденции, в евангелиях и в других источниках, тенденции возвеличивать Иисуса, проповедовать его универсальность и подчеркивать его уникальность.