Потерянный континентТеория происхождения христианства / Христос после Иисуса / Потерянный континентСтраница 11
Аристократический священник, Иосиф был на этой войне командиром. После того как он переметнулся в лагерь римлян, он стал выдающимся пропагандистом династии Флавиев, которая вышла из этой войны победоносной. Отцы Церкви приняли работы Иосифа — он умер в конце I в. — очень рано, потому что его тексты были единственным повествованием, открывающим эту плотно упакованную эпоху, и служили в качестве носителя для очень ранней подделки, предназначенной для того, чтобы сделать Иосифа «свидетелем» сверхъестественного статуса Иисуса, подделки, фальшивость которой, хотя она и становилась явной при любом беспристрастном исследовании, не была раскрыта вплоть до XVI в.
Однако Иосиф стал особым предметом исследования. Специалисты сосредоточиваются на тонкостях, каждая из которых требует особого рассмотрения. Таким образом, замыкая хроники Иосифа в пределах конкретной области специализированной, хотя и заумной, учености и проецируя собственную версию событий как исключительно авторитетную, церковная традиция изолировала целую эпоху от эмпирических исследований. В то же время писания Иосифа с презрением отвергались «официальной» иудейской традицией, несмотря даже на то, что они были направлены против «приближа-телей конца», как был против них и сам Иосиф. Его образ как вероотступника заслонил от иудеев его приемлемый для них отрицательный взгляд на зелотов.
Повествование Иосифа заполнено действиями и личностями; оно безошибочно передает пульсацию жизни в Палестине на протяжении нескольких поколений, предшествовавших вспышке римско-иудейской войны. Повествование насквозь пропитано кровью: убийства, восстания, жестокость, жадность, катаклизмы всех видов переплетены между собой. Повествование монотонно перемалывает притеснения со стороны римлян, отчаянные восстания со стороны еврейских «активистов» Царства Божьего на фоне почти тотальной коррупции, жестокости и лживости. Его описания совершенно контрастируют с мрачной тишиной евангелий.
Повествование Иосифа, изобилующее реальными жизненными деталями и яркими характеристиками, которые выражают затянувшийся процесс отчуждения, приведший к упорному восстанию, заполняет, таким образом, фон агитацией зелотов.
Несомненно, он имеет собственное пристрастие. Он огульно обливает грязью движение зелотов во всех его вариациях, частично будучи убежденным, несомненно искренне, что «активисты» Царства Божьего уничтожили еврейство и что сам Бог благоволит к римлянам, давая им победу, а частично, конечно, потому, что он занимается пропагандой в пользу своих римских покровителей.
Гораздо серьезнее то, что он явно приуменьшает значение «активистов». Из баланса и акцента в его повествовании ясно видно, что их агитация, способная бросить массы населения против Римской империи, должна была вовлечь огромное множество народу, однако Иосиф, поливая грязью и очерняя «активистов», говорит о них очень мало. По контрасту с этим он подчеркивает поведение римских прокураторов, личные интриги, проявления личного героизма и т. д.
Несмотря ни на что, структура его хроник настолько связная, что широкие ответвления агитации зелотов, начинаясь с инициативы Иуды Галилеянина в 6 г. н. э., показаны безошибочно. Можно легко не принимать в расчет пристрастия Иосифа. Когда он ссылается на «воров» и «разбойников» как на замученных до смерти за отказ назвать императора Господом, мы вынуждены заключить, что они вряд ли могли быть простыми ворами и разбойниками.