Соперники СавлаТеория происхождения христианства / Христос после Иисуса / Соперники СавлаСтраница 15
В историческом смысле это может сказать нам о многом. Должно быть, это запись об Аполлосе как о деятельном человеке в Александрии, которая в противном случае была бы полностью проигнорирована как Деяниями, так и Савлом. У Аполлоса, несомненно, был другой взгляд на всю мессианскую шумиху, будоражащую еврейские общины. Аполлос, вероятно, продолжал линию агитации в Александрии, совершенно не согласуясь с агитацией Савла; но к тому времени уважительное замечание об Аполлосе в Посланиях Савла уже не могло быть вычеркнуто. Документы, упоминающие Аполлоса, невозможно было просто скрыть; они уже были ассимилированы — из самых лучших побуждений — в благочестиво-мошенническом духе; не было необходимости нарушать общее впечатление гармонии, якобы существовавшей в идеализированной ранней общине, поскольку эти упоминания уже были вплетены в примиренческую ткань повествования. Автор Деяний, не осознавая своего собственного исторически направленного критерия, просто с честной тупостью обрабатывал документы, отражающие целиком «раскольническую», то есть пока еще не сгармонизованную, ситуацию в Александрии.
В нынешнем контексте Деяний эти упоминания об Аполлосе обречены оставаться невразумительными. Иоанново крещение, рассмотренное с гораздо более поздней, совершенно неисторической точки зрения ранних агиографов, было не чем иным, как туманным прообразом крещения Святым Духом и Огнем, приписываемого Иисусу, которого Креститель поддержал, просто указав на него как на более могущественного, чем он сам (Лк. 3:15—17).
Таким образом, в Коринфе мы имеем скопление в аморфной среде взаимоисключающих точек зрения, выработанных различными индивидами и разными путями. В этом смысле бесценным является повествование о мученичестве Стефана.
Стефан во время судебного разбирательства в синедрионе (Деян. 7:1—53) не только осудил иудеев за их черствость, но и нападал на Храм, по крайней мере, отчасти. Поскольку евангелия никогда не нападали на Храм как таковой и, разумеется, сберегли многие замечания Иисуса, подтверждающие обоснованность поклонения в Храме, речь, вкладываемая в уста Стефана перед синедрионом, противоречит гармонизирующей тенденции автора Деяний. Если Стефан фактически действовал против устоев иудейского Храма, побивание его камнями должно показывать наличие противоречий между ним, что бы он при этом ни представлял, и остальными иерусалимскими последователями Иисуса, возглавляемыми Иаковом, который после казни Стефана остался целым и невредимым.
Разница между Стефаном и «двенадцатью апостолами» показана здесь точно (Деян. 8:1), хотя автор, несомненно, был озабочен тем, чтобы объяснить, почему «апостолы», лидеры иерусалимских иисусистов, не испытывали никаких беспокойств в связи с делом Стефана и его группы. Фактически «семь диаконов», которые, предположительно, были просто раболепными администраторами общины последователей Иисуса, по-видимому, занимались точно такого же рода агитацией, что и «двенадцать».
Это курьёзное противоречие может происходить просто от общей цели автора Деяний (который является также автором Евангелия от Луки), прослеживающего историю последователей Иисуса до событий в Иерусалиме. Отсюда, гораздо более поздний раскол в общине, раскол, который возник только после разрушения Иерусалима во время войны против римлян, прослеживается также в мыслях, содержащихся в Евангелии от Луки и в совершенно анахронической, полной ненависти к иудеям речи, которая приписывается Стефану.