Борьба с ТоройТеория происхождения христианства / Христос после Иисуса / Борьба с ТоройСтраница 18
Его пылкое воображение искало и находило общее решение; спасение от языческого угнетения требовалось не только Израилю, но и всему человечеству. Вся вселенная была полем битвы между демонической силой, державшей мир в рабстве, и установлением Царства Божьего, о чем свидетельствовала уникальная судьба его товарища-мессианиста Иисуса. как распознать психопата
Савл превратил скромное предприятие национального спасения путем вооруженной борьбы масс, поддержанной Богом, в космическое предприятие, включающее природу вселенной. Мелкомасштабное освобождение иудеев от пут рабства и превращение их в крупную силу — совершенно осуществимый проект национальной независимости, многократно осуществлявшийся в истории, — было несравнимо с титанической новой концепцией Савла, выплавленной в тигле его собственного несчастья, — концепции спасения всех людей от всеобщего греховного состояния. Разумеется, весь поворот перспективы был связан с риском попасть в беду вместе с учениками-иудеями, но поскольку он горячо верил, что период ожидания будет чрезвычайно коротким или его вообще не будет, то это не имело никакого значения.
Если ты поглощен разработкой столь грандиозного произведения безумного воображения, вышедшего из глубин твоей психики, зачем же волноваться из-за земных учеников? И вообще, почему их следует называть «реальными» учениками?
Конечно, в этот короткий промежуток времени, хотя он и оказался удивительно длинным — двадцать пять лет, — Савл должен был скоро попасть в затруднительное положение, хотя, как мы увидим, ему удавалось некоторое время не уступать.
Мистицизм Савла решил специфически еврейскую проблему. Евреи всегда были не в состоянии отождествлять себя с Богом. Ведь абсолютное расхождение в иудаизме между трансцендентным божественным началом и мирским человеческим бытием было слишком сильно укоренено, чтобы его можно было преодолеть. Но, будучи мистиком, Савл смог отождествить себя с соплеменником-иудеем и другом-мессианистом, а вероятно, и с товарищем-зелотом.
Он отождествил себя с соплеменником-иудеем, с которым произошло что-то изумительное, настолько изумительное, что, отождествив себя с ним, назвав его Сыном Божьим и таким образом гарантировав вечную жизнь, он реально нашел механизм, позволяющий отождествить себя и с Богом.
Прямое отождествление с безличным Богом Вселенной, непостижимое для набожного иудея, было бы реально симптомом радикального, чисто патологического умопомешательства. В этом случае Савл был бы абсолютно бессильным — чистым психопатом. Но вспомогательное, так сказать, окольное отождествление с другим человеком, который затем отождествляется с Богом, принесло Савлу двойной выигрыш.
С одной стороны, его отождествление с Богом, несмотря на этот окольный подход, было усилено гарантией бессмертия, а с другой — его эффективность в реальном мире могла воплотиться в настоящей, продуктивной и, несомненно, глубоко радующей личной деятельности. В решении Савлом основной проблемы — заполнение интервала между карьерой Иисуса на земле и его Славным возвращением в качестве предшественника Мессианского Царства — было обширное пространство для здоровой и активной жизни: увещевательной, подготовительной, образовательной, объясняющей и дискуссионной.
Таким образом, отождествление Савла с Иисусом могло обеспечить, так сказать, удачную карьеру для него в обычном обществе. Оно держало его в рамках благоразумия и в любом случае создало для его энергии каркас социальной целеустремленности и определенное, хотя и ограниченное, влияние в течение его жизни. Озадачивающий контраст между прибытием Мессии и кажущейся непрерывностью мира, загадку которого пытался раскрыть Савл, сделав это целью своей жизни, создал плодотворное напряжение между двумя состояниями сознания — ободряющей уверенностью в начале Мессианского Века и сознанием того, что мир явно еще не искуплен. Это напряжение крепко держало Савла на земле, всматривающимся в экстазе в небеса.