«Матерь Церковь»Теория происхождения христианства / Христос после Иисуса / «Матерь Церковь»Страница 10
Иисусисты быстро нашли убедительное объяснение этого противоречия. Иисус, пришедший как Мессия, чтобы уничтожить римлян и спасти свой народ, умер как мученик за Израиль, а также за израильские грехи, ибо его народ не откликнулся. Его предали в руки римского прокуратора. Все уладится, когда он вновь явится, на этот раз, как гарантировало видение Симона-Камня, по правую руку от Бога.
В этой тесной конструкции явно не было места для язычников. Само оправдание Израиля влекло за собой не только разрушение Рима, но и наказание всех язычников вообще: «Когда же приидет
Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы» (Мф. 25:31—32). Иисус в качестве мессианского судьи был соответственно предназначен судить все человечество с точки зрения возрождающегося Израиля.
В то же время иерусалимские иисусисты несколько отошли от первоначального образа Иисуса как посланца, подобного классическим пророкам, пришедшим выполнить волю Яхве. Древние пророки были обычными людьми.
Сам же факт видения, восприятие Иисуса не как человека, которого все они знали, а как существо, воскрешенное по милости Бога и восславленное по его правую руку,—этот факт был шагом в сторону транс-цендентализации Иисуса. Первоначальный, довольно-таки простой взгляд на Иисуса, который, будучи воскрешенным, мгновенно перешел из рожденного на земле в небесное состояние, уже превращал Иисуса в не простого человека. И все же это можно было легко усвоить тогдашнему еврейству, которое наряду со старомодным понятием чисто человеческого Мессии допускало в своем воображении апокалипсических Мессий, игравших сверхчеловеческие роли. Таким образом, фигура Иисуса, которого живые люди помнят как реального человека, была подвергнута некоему возвеличиванию людьми, охваченными напряженным ожиданием трансцендентальных событий. Иисус начал свое возвышение в Иерусалиме. Но это еще не было явным. Его «вовлеченность в это дело» в любом случае нельзя было ощутить в чисто еврейской среде. Характером своего существования иерусалимские иису-систы оставались полностью объединенными с окружением Храма.
Вначале иерусалимские иисусисты, должно быть, были поражены быстрым просачиванием новостей о видении в различные части еврейской диаспоры. Эти новости о видении, несомненно, сопровождались объяснением, что смерть Иисуса была замыслена так, чтобы он воскрес и вновь вернулся, т. е. это было мнение, которое «воспринял» Савл, присоединяясь к иисусистам сразу же после распятия. Когда взгляды иерусалимской общины перекинулись в многочисленные группы новообращенных и полуобращенных в иудаизм язычников — «богобоязненных» и других, — это, казалось, также произошло по Божьей милости. Прошло несколько лет, прежде чем иерусалимские иису-систы почувствовали необходимость реагировать на успех идей «эллинизации», смешанных с собственными идеями в диаспоре.
Очевидно, действительно, иерусалимские иисусисты не имели намерений евангелизировать язычников: это показалось бы непонятным набожным иудеям, чьи мысли все еще вращались вокруг судеб Израиля, Царства Божьего и иудейского Мессии. Обращение в новую веру, которое в конечном итоге действительно началось, было связано с изгнанием некоторых грекоязычных иудеев после казни их вождя Стефана. Именно эти ученики Стефана впервые начали «проповедовать Господа Иисуса» язычникам в Антиохии после первоначальной активной работы с иудеями диаспоры (Деян. 11:19—21).
Гармонизирующий все автор Деяний (см. Критическое приложение) вводит в повествование особое происшествие, чтобы перекинуть мостик от первоначальной антипатии иерусалимской общины к самой идее пропаганды их взглядов среди язычников. Деяния, упоминая об обращении Корнилия, римского центуриона, вводят эту идею, указывая, что Бог должен был подготовить Симона-Камня к этому специальным откровением (Деян. 10:1, 11:18).