Суд над Иисусом. АнализТеория происхождения христианства / Иисус до Христа / Суд над Иисусом. АнализСтраница 5
Нельзя мириться со всеми этими вышеназванными странностями, считая их лишь результатом болезненных искажений. Сотни ученых «сломали зубы» о разные перестановки или нарушения текста (в основном — хронологические) в попытке восстановить логическую последовательность. Помимо общих вопросов правдоподобия слишком велики специфические трудности. я опишу главные.
Начать суд в день еврейской Пасхи было нарушением иудейской традиции. В Евангелии от Марка описан арест Иисуса и его появление перед синедрионом, происходившие в ночь на еврейскую Пасху, так что мы должны предположить, что вместо празднования великого праздника все авторитетные лица носились по улицам, будучи занятыми в уголовном процессе.
Верно, что Иоанн приводит другую хронологию, но если рассматривать его версию, то возникает новая непреодолимая трудность. По Иоанну, синедрион рассматривает дело в суде ночью, но иудейская традиция не разрешала ночных слушаний, и нельзя было переносить их на тот же самый день, когда происходило дознание.
Далее, возникают некоторые сомнения по поводу права синедриона вообще выносить смертный приговор. Естественно, об этом много спорили, но в любом случае реальная суть проблемы заключается в другом. Даже если верно, что синедрион мог осуждать на смертную казнь за религиозные преступления (по мнению большинства ученых), то Иисус фактически осужден не на религиозной почве.
Когда его передают Пилату, начинается совершенно новый суд, как если бы он находился вне компетенции синедриона, как если бы синедрион не судил и не решал судьбу обвиняемого. Сами обвинения, как и характер приговора, отличают всю эту процедуру от обычной передачи еретика религиозным трибуналом светским властям. Как я покажу позднее, Иисус не был еретиком (как ни толкуй это слово) с точки зрения Торы; направленные против него обвинения, о которых мы узнаем из разных частей евангельского повествования, никак не связаны с Торой. Фактически он не богохульствовал, даже если правда, что он объявил себя перед иудеями Мессией. Провозглашение себя Мессии ей могло считаться уголовным делом — частью подготовки мятежа, но это не было богохульством, ибо ожидаемый Мессия — это абсолютно нормальный человек, вдохновленный Богом. Таким образом, эта ситуация никоим образом не затрагивала интересов религиозной власти государства. Разумеется, она в большой степени была в ведении светской власти в лице римского прокуратора.
И еще одно обстоятельство: если бы Пилата просто поставили в положение, когда надо подтвердить решение, принятое иудейским трибуналом, то наказание было бы также традиционно иудейским, то есть — побиение камнями, позорный столб, удушение или обезглавливание, как уже указывалось выше. Но Матфей и Марк, бесспорно, указывают на то, что реальный приговор, т. е. то, за чем последовала казнь, был вынесен Пилатом, и это было распятие — характерное для римлян наказание.
Появление Ирода (эпизод, упоминаемый лишь Лукой) совершенно абсурдно с исторической точки зрения — его надо считать попыткой снятия вины в убийстве Иисуса с римлян и возложения ее на иудеев. Ирод просто представляет иудейские власти. Исторически глупо воображать, что Пилат откажется от своей юрисдикции в вопросе, затрагивающем безопасность государства.
Ссылка на Ирода имеется также не только в Деяниях апостолов (4:27), что неудивительно ввиду идентичности авторства Деяний и Евангелия от Луки, но и в апокрифическом Евангелии от Петра, где Ирод выступает в роли одного из судей Иисуса, который фактически приказывает увести Иисуса на казнь. Не вдаваясь в обычные научные вопросы, связанные с авторством, датой и другой информацией об Евангелии от Петра, мы можем просто считать само собой разумеющимся, что существовала ранняя легенда, как-то связывавшая Ирода с преступлением и в конечном итоге возлагавшая на него всю вину. Она соответствует вымыслу о суде перед синедрионом и является еще одним способом переосмысления исторических воспоминаний в свете более поздней перспективы авторов евангелий.
Недостаточная точность в изложении допроса у Пилата делает его бессмысленным, если принимать это изложение за протокол подлинного допроса. Те же, кто принимает суд римлянина за пародию на правосудие, впадают в абсурд: почему римский чиновник должен был пародировать собственное правосудие? Бросается в глаза то обстоятельство, что, если Иисус был объявлен вне закона и разыскивался для ареста, его должны были обвинить в чем то абсолютно определенном. Тогда почему проявилось колебание по поводу его обвинения, когда он предстал перед Пилатом?
К тому же весь портрет Пилата чрезвычайно далек от действительности. Если бы даже мы не имели отзывов о нем из других источников, характеризующих его как исключительно жестокого, даже по римским стандартам, правителя, полного антипатии к иудеям, чью несговорчивость он считал необъяснимой, то все равно явно гротесковой выглядит пустая снисходительность и пассивность, приписываемые ему в евангелиях. Он, несомненно, не был бы тронут тяжелым состоянием какого-то мечтателя или религиозного реформатора (как представляют Иисуса евангелия), но еще менее вероятно, чтобы его смутило законное решение, вынесенное под давлением иудейской толпы.