Агитация за Царство БожьеТеория происхождения христианства / Иисус до Христа / Агитация за Царство БожьеСтраница 9
На протяжении всего периода римской оккупации Палестины вплоть до войны 66—70 гг. и после нее ожидание Мессии вызывало самые сильные чувства, и устойчивое нарастание рвения объяснялось убеждением, что Царство Божье в Конце света зовет к действию.
Эмоции, связанные с этой идеей, усиливались другим убеждением, корни которого — в хронологии. Это было убеждение в том, что Царство Божье «близко», т. к. мир вступает в пятое тысячелетие (по европейскому летосчислению). Уже до I в. предпринимались попытки точно определить наступление Конца света4. Как сказал Иисус, вслед за Иоанном Крестителем, «исполнилось время» (Мк. 1:14—15) и «приблизилось Царствие Божье». В этих словах мы можем слышать отзвуки преобладающего убеждения, что 5000 г. от сотворения мира, согласно Торе, вместе с шестым тысячелетием должен принести и наступление Царства Божьего.
Несомненно, эта перспектива усилила отвращение к римлянам. Существуют доказательства, что, хотя алчность и несправедливость римской администрации носили массовый характер, она не стала хуже прежнего или хуже, чем в других местах; но теперь, при лихорадке, связанной с агитацией за Царство Божье, подогретой еще больше расчетами, определяющими приход Миллениума, т. е. тысячелетнего Царства Божьего, многим должно было показаться, что появился наконец выход из положения. Таким образом, теперь не Мессия должен был своими действиями предварить Миллениум, а установление Царства Божьего будет сопровождаться появлением Мессии.
До второй четверти I в. тысячелетнее Царство Божье могло казаться слишком отдаленным, чтобы возлагать на него особые надежды в плане действий, но появление Иисуса (примерно в 30 г.) могло совпасть с направлением тысячелетних размышлений по поводу Миллениума, в которых 30-й год был особо выделен как начало нового тысячелетия и, следовательно, — Царства Божьего.
Сам Иуда Галилеянин считался Мессией (как мы узнаем из уст Гамалиила в Деяниях апостолов — 5:36 и сл.); во время войны с Римом 66—70 гг. его внук Менахем вел себя фактически как царь Иудейский, будучи в этом контексте Мессией Конца света.
Представление о Мессии, происходящем из дома Давидова, имело глубокий исторический резонанс: поскольку военный Мессия должен был считаться отпрыском древнего царя, это представление, хотя и могло быть метафизически сфальсифицировано, было воспринято простыми людьми, как мы увидим, совершенно буквально.
В волнениях по поводу Царства Божьего проявились и другие факторы.
Римляне, индифферентно относившиеся к религии подчиненных им народов, преследовали одну экономическую цель: выжать из них налоги не только для государства, но, что особенно характерно для первого века существования империи, — на содержание различных проконсулов, префектов, легатов и прокураторов, представлявших Рим в провинциях.
Нося притеснительный характер, налогообложение Ирода Великого шло на поводу у римского прокураторского режима: надо было платить разные виды земельного налога, а подушный налог взимался с каждого ребенка мужского пола старше четырнадцати лет и с каждого ребенка женского пола старше двенадцати лет. Освобождались от налогов лишь престарелые. Кроме того, подлежали налогообложению годовые доходы, скот и экспорт-импорт. Существовала плата за торговлю, пошлины за пользование мостами и гаванями, городские налоги.
Настоящим бичом была жестокая система налогов в сельском хозяйстве, отмененная задолго до этой эпохи Юлием Цезарем и восстановленная римлянами, вошедшими в Палестину. Частные подрядчики покупали концессии у государства, что давало им право собирать налоги; им разрешали собирать столько, сколько они могли, а в качестве правительственных чиновников они имели возможность выжимать непомерные суммы из беззащитного населения. Среди бесчисленных сторонников религиозных «активистов» были представители состоятельных слоев, разоренные системой сельскохозяйственных налогов.
Помимо разорения от сборщиков налогов — «мытарей», по Версии Короля Якова, евреи подвергались грабежу со стороны наместников и прокураторов, приобретавших свои посты с помощью широко распространенного взяточничества и возмещавших таким способом свои расходы. Это положение еще больше осложнялось авантюристами всех мастей, которые толпами хлынули в провинции. Когда надо было платить новые тяжелые налоги, ростовщики обычно брали за ссуду 50%, и, если эта сумма не выплачивалась, людей продавали в рабство.
Зверства, которыми сопровождалось управление Святой Землей евреев язычниками, усугублялись, короче говоря, абсолютно светским фактором — хищной эксплуатацией.
Разросшийся мятеж был поддержан всеми людьми, не имевшими собственности или потерявшими ее — оставшимися без работы солдатами, рабами, пастухами, согнанными с земли крестьянами. С самого начала движение религиозных «активистов» сопровождалось социальными сдвигами. Как в начале ярость мятежников была направлена против огромных роскошных зданий в греческом стиле, построенных во множестве Иродом Великим, так при внезапном начале войны с Римом в 66 г. предпринимались нападения на роскошные дворцы аристократов и представителей власти.